Пик кризиса для страхового рынка придется на конец 2009-го – начало 2010 года
Кризис на страховом рынке носит структурный характер. Внешние его признаки не проступают отчетливо. По мнению генерального директора «Ингосстраха» Александра Григорьева, пик кризиса страховщики ощутят в конце 2009-го – начале 2010 года. Накануне испытаний многие пошли на рискованный эксперимент по снижению тарифов. О том, чего ждать и на что рассчитывать российским страховщикам до конца года, с А.Григорьевым побеседовал корреспондент «Интерфакса-АФИ».
– Александр Валерьевич, завершается первая половина 2009 года. Судя по настроениям страховщиков, провала рынка, которого эксперты опасались в начале года, не произошло, реклама пестрит предложениями о мощных скидках к тарифам автокаско. Значит, есть запас прочности и страхи оказались преувеличенными?
– Просто вхождение в самый трудный период оказалось отсрочено. Особо тяжелый период для российских страховщиков начнется в конце этого года – начале следующего. Инерция многих негативных процессов на рынке дает компаниям 6–9 месяцев передышки. Динамика развития страхования в стране зависит в первую очередь от динамики ВВП, его снижение влечет сокращение объемов операций. Но это будет заметно спустя время. Представьте: человек уволен, потерял источник дохода, теперь ему не до страхования, но его полис еще действует, а страховщик не знает, что пролонгация договора невозможна.
В некоторых сегментах бизнеса переход в новую реальность заметно короче.
Так, рынок страхования грузов отреагировал на сокращение грузопотоков уже через 3 месяца.
– Кстати, о грузах. Ряд компаний заявляют, что намерены расширять портфель страхования грузов, чтобы компенсировать часть потерянных на других видах бизнеса доходов? Некоторые компании больше внимания стали уделять также страхованию водных и воздушных судов. Так что, локальный Клондайк обнаружен в кризис?
– Специфика страхования водных и воздушных судов в том, что без полиса в порт не зайдешь, и самолет не взлетит. По идее, договоров у действующих компаний меньше не стало. Другое дело, что ряд игроков из-за кризиса вынужден был уйти с рынка. Зато в сегменте четко проявилась тенденция применения демпинговых цен, так же как и по грузам. Сужение финансовых потоков на рынке так обострило борьбу за клиента, что компании, в том числе из числа крупных (из первой двадцатки), бросились в демпинг, как в спасение. В абсолютном же выражении сборы падают. Вот и получается: риски растут, перестраховочная облигаторная защита, в том числе по авиастрахованию, дорожает, а цены на российском рынке продолжают падать. Но долго это продолжаться не может.
При падении доходов страховщики продолжают платить убытки, пришедшие с «высокого рынка» благополучных лет. Не заставляют себя ждать и новые страховые события.
Добавьте к этому то, что люди чаще приходят за выплатами, бьются за деньги до конца в условиях кризиса. Активизировались и мошенники, с которыми компании борются по мере возможности. Затрудняет позиции СК то обстоятельство, что суды в большинстве своем легко становятся на сторону клиента: страховщики выигрывают всего 20% судебных споров.
– Какие виды убытков приходилось оплачивать «Ингосстраху» в последнее время?
– Разные. Недавно выплатили более 1 млрд рублей ФГУП «Космическая связь» в связи с частичной гибелью космического аппарата «Экспресс-АМ2», 180 млн рублей составило возмещение «Снежной королеве», там сгорел товарный запас на складе. В настоящий момент «Ингосстрах» готовится выплатить свою долю по договору перестрахования аэробуса Air France, потерпевшего крушение над Атлантикой. Много выплат по морскому страхованию, суда тонут.
– Однако итоги первого квартала оказались не слишком драматичными для страховщиков… Некоторые надеются, что ситуация выправится в четвертом квартале, поскольку бюджетное финансирование позволяет формировать страховые взносы в этот период.
– Определенная логика в прежних ожиданиях роста премий к концу года была у страховщиков при профицитном бюджете, осваивались неизрасходованные госсредства. Но у нас в этом году бюджет дефицитный.
Сокращается число компаний и работников – плательщиков налогов. Сокращаются объемы добычи и производства в ключевых отраслях. У нас падение объемов промышленности по полугодию составит примерно 17%.
Общая картина налоговых потерь до конца года пока не видна, однако уже ведутся разговоры о возможном дефиците бюджета в 3 трлн рублей.
В первом квартале статистика показала снижение премий по всем видам, кроме обязательного медицинского страхования, на 8%. Это немало.
Подарков в автостраховании в виде распродажи автомобилей под конец года также ждать не приходится. Что до клиентов-юрлиц, ведущие корпорации, такие как «Газпром», «Лукойл», ТНК-BP, «Газпром нефть» – свои основные договоры страхования заключили в первом квартале этого года. По моему прогнозу, падение страховых сборов уже к середине года окажется на уровне 14–15%.
Скорее всего, в ближайшее время бюджет будет заниматься социальной сферой, зарплатами и пенсиями, здравоохранением в какой-то мере, предоставлением кредитов градообразующим предприятиям. Но только не страхованием.
Что же остается в четвертом квартале? Только рассчитывать на прирост страховых сборов за счет перезаключения договоров ОСАГО. Однако и там тенденция сглаживается, полисы ОСАГО люди стали приобретать относительно равномерно в течение всего года.
– На рынок выводятся все новые продукты в автокаско по бросовым ценам… Чего ждать вслед за этим?
– Да, маркетологи 5–7 заметных компаний выставляют «изумительные» предложения. Тарифы по автокаско доходят до 2,5% от стоимости автомобиля. Ответственно заявлю: классический тариф на этот вид страхования не может быть ниже 5%. Это, считайте, себестоимость. Иначе у страховщика просто не будет денег на ремонт принятого автомобиля. Если страховщик ремонтировать транспорт не собирается, спрашивается, зачем он его страхует?
В принципе, политика демпинга вводится крупной компанией на время для того, чтоб обеспечить переток клиентов. Такая тактика срабатывает, принося шлейф новых убытков. Здесь главное – есть ли у вас капитал, чтобы пройти этот период. Те страховые компании, которые раньше начали подобный эксперимент на российском рынке, из него спешат выйти, обремененные убытками, чтобы не затонуть с ними.
– Допустим, а что происходит с ценами на рынке страхования юридических лиц?
– Этот случай совсем тяжелый. Сейчас рынок испытывает на себе «беспредел» демпинга. Тарифы в этом сегменте обрушиваются уже не в разы, а на порядки. Недавно на наш страховой комитет было вынесено предложение перестраховать ответственность перед третьими лицами одного из крупнейших энергетических холдингов в РФ. Страховые суммы по договорам составили 50 млрд рублей и 120 млрд рублей. Премия предлагалась, эквивалентная $20 тыс., хотя в реальности такие риски должны стоить во много раз больше – 12–15 млн рублей. Мы отказались от участия в программе. И я плохо представляю, как страховщик, давший клиенту такие условия, будет платить убытки или даже попытается продлить такой договор на следующие периоды на адекватных условиях.
– Может быть, расчет на то, что в корпоративном секторе умеренная убыточность?
– Только не в кризис. Одних пожаров, судя по заявлениям страхователей, в первом квартале этого года вдвое больше обычного.
– Поджоги?
– Ну, это довольно сложно доказать. В «огневом» полисе есть покрытие риска поджога неустановленным лицом. Сделал ли это злоумышленник или сотрудник по заданию владельца, определить непросто. Горят здания и сооружения, склады, торговые центры, словом – залоги. Банки требуют выплат, судятся со страховыми компаниями и клиентами. Вот и пылают пожары в кризис. Это не новость, такая тенденция характерна для всех стран мира в период кризиса. Так или иначе, согласно нашей статистике, количество заявлений о пожарах в первом квартале года увеличилось вдвое по сравнению с соответствующим периодом прошлого года.
– В обсуждениях страховщиков слышны предложения нарастить активность в регионах, чтобы компенсировать часть потерь…
– Это неверный тезис. Минфин РФ недавно обнародовал список из 14 кризисных регионов, их будет становиться больше. По нашим наблюдениям, сборы страховой премии практически во всех регионах падают. Отдельные всплески, отдельные договоры тенденцию не определяют.
Так что филиалы в ближайшее время не только не смогут генерировать значительной прибыли, но потребуют от головных офисов финансовой поддержки для создания запаса ликвидности и запаса резервов.
– Много разговоров велось о том, что кризис – хорошее время для покупок компаний. Но сделок что-то не видно.
– Для покупок – время интересное. Для продаж – нет. На рынке активно предлагают себя целые команды страховщиков, потерявших прежнее место работы по тем или иным причинам.
Сегодня никого из покупателей страховых компаний не интересуют мультипликаторы или сборы – все смотрят только на финансовые показатели эффективности бизнеса. На условиях позапрошлого года сделки купли-продажи невозможны. С другой стороны, достаточно проанализировать потери ведущих российских страховщиков в первом квартале, чтобы понять, как падает стоимость компаний. Поэтому сегодня страховые компании могут приобретаться по адекватной цене только западными страховщиками, рассчитывающими на долгосрочную стратегию.
В этот период возможны продажи кэптивных компаний как непрофильных активов. Когда в основном бизнесе акционера масса проблем, заниматься развитием страхования трудно. Собственно, у нас за первый квартал появилась на рынке только одна сделка – покупка группой «СОГАЗ» страховщика «Северстали» – страховой компании «Шексна». Это очень удачная сделка для СОГАЗа. Однако приобретение кэптивного страховщика не обеспечивает бесспорных преимуществ даже с учетом договоренностей о сохранении прежних договоров страхования.
– А если учесть сохранение договоренностей о страховании корпоративных интересов на определенный период?
– Допустим, такая средняя региональная компания приобретена за $20–30 млн. Договоры страхования предприятия в такой компании принесут $300–500 тыс. прибыли в год. За сколько лет окупится сделка, за 50–100 лет? Как правило, операции присоединяемой компании растворяются в бизнесе основной, добавленную стоимость присоединенного бизнеса посчитать трудно.
А в целом нынешнее время удачно для долгосрочных инвестиций в страховом секторе, для профильных инвесторов.
– Если продаться страховым компаниям, попавшим в полосу затруднений, не удастся, что им делать? Как будет меняться расстановка игроков на рынке?
– В секторе средних компаний есть универсальные, среди них есть те, кто проводил адекватную финансовую политику. И тем не менее, в этой категории игроков большинство находится на грани потери ликвидности, так как в их портфеле каско и ОСАГО занимают значительное место, то есть доля этих видов достигает 50–60%. Чудес не бывает.
Есть группа компаний при крупных заводах с годовым сбором премий от 500 млн до 1 млрд рублей. Они для предприятий вели договоры добровольного медицинского страхования, страховали имущество. При правильной политике страховщика и жизнеспособности предприятия такие компании могут существовать достаточно комфортно, но их – единицы.
Отдельное место занимают специализированные компании, которые занимаются нишевыми сборами. Например, компания «Гефест» специализируется на страховании строительно-монтажных рисков и чувствует себя относительно неплохо. Другое дело – увлечение специализацией в страховании ответственности по госконтрактам. Некоторые небольшие компании увлекаются этим видом страхования, несмотря на то что законодательная техника в нем недостаточно отработана. Одного крупного убытка будет достаточно, чтобы такая компания обанкротилась. Представьте, что по полису страхования ответственности по госконтрактам может возникнуть убыток в 1, 5, 10 млрд рублей. Как его возмещать, если сумма капитала и ликвидных активов небольшой компании составляют по совокупности 50–100 млн рублей? А перестрахование вообще отсутствует.
– Основную часть резервов страховщики держат в ведущих российских банках. Так что здоровье банковского сегмента и прогноз на его сохранение остается актуальным. Чего ждать здесь в ближайшее время?
– Не думаю, что здесь существуют серьезные угрозы: государство четко дало понять, что оно понимает значимость национальной банковской системы и готово ее спасать. Страховщики уже ряд мер приняли. Их финансы сконцентрированы в основном в банках с госучастием.
Другое дело, что условия работы банков со страховщиками могут ухудшаться. Например, снизятся ставки по депозитам, банки могут вытеснять экономически клиентов в область формирования длинных депозитов. Но это не существенно. Хуже риск неудачно сыграть в валютной позиции. Потери СК от невозможности свободно покупать и продавать валюты могут оказаться значительными, если регулятор начнет вводить соответствующие правила, ограничивающие свободу конвертации для хозяйствующих субъектов, как это было в Белоруссии. Однако, полагаю, до этого дело не дойдет.
Финмаркет
